Порядок слов

«Порядок слов» Анны Степанской – своеобразное продолжение романа «Старый альбом», выполненного в жанре «семейной хроники». Придерживаясь неспешной, исповедальной интонации, писательница приступает к описанию жизни после детства. Взрослый, «неправильный» мир, в котором выбирают за тебя, оказался совсем близко, и главной героине Оле придется его освоить – «скорлупка» трещит по швам. Так, город-мечта, Ленинград, ей упорно не поддается: для поступления в мединститут всякий раз не хватает балла, а в трудоустройстве отказывают, едва завидев паспорт. Остаться свободной в «интернациональной стране» образца 70-х у Оли не получилось, и вынужденное возвращение в Симферополь – очередной шаг к нежеланному и бесперспективному существованию. Реальность, напичканная идеологическими установками, патриархальными стереотипами и четкими распоряжениями, героиню не принимает и отторгает как инородное тело. Оказалось, что «нравственная требовательность», к которой приучена Оля со школьных лет, здесь не котируется; теория как всегда не совпала с практикой.

Отсутствие возможностей и денег, истончение связи с излюбленным прошлым и непрерывное давление окружающих – все это стало прелюдией к «параличу воли», анабиозу, пребывая в котором Оля повинуется обстоятельствам. Навязанная свадьба с приятелем Мишей обернулась странным, молчаливым браком, в котором героиня играет роль невидимки, лишнего человека, которого ни о чем не спрашивают. «Меня будто не было. Я уже давно хотела, но никак не могла закричать в голос. И еще долго этого не смогу и буду заталкивать поглубже, прятать от себя самой то, о чем надо кричать, чтобы жить. Выживание – это такой способ не жить». И в этом смысле – в качестве еще одного свидетельства замершей, неповоротливой эпохи – вспоминается «Зеркало» Андрея Тарковского: киноленте предшествует документальная съемка, в которой подросток-заика произносит свою первую «ровную» фразу: «Я могу говорить». Пролог воплощает несбыточную идею: изъясняться, «не боясь своего голоса», в «безвременье» оказалось невозможно.

Сюжет романа напоминает «дурную бесконечность»; монотонное, зацикленное странствие, на которое намекает и эпиграф из джойсовского «Улисса». Степанская не скупится на бытописание и подробно фиксирует предсказуемую советскую действительность: изо дня в день главная героиня мается одними и теми же вопросами, одними и теми же домашними обязанностями. Меняются разве что декорации – скучный, удушливый Симферополь превращается в ледяной Иркутск, в котором длится бесконечная зима. Временной передышкой – между очередным безденежьем и унизительной бюрократической процедурой – можно считать долгожданную учебу и книги Андрея Битова. Пожалуй, только с рождением сына Лёнечки в Олиной жизни появляется «главный», искомый смысл. Исключительная любовь и соприкосновение с непосредственностью, живостью ума становятся противоядием от омертвелости и автоматизма, но контекст остается прежним.

«Порядок слов» – качественная женская проза о непреодолимом одиночестве, нехватке воздуха и давлении извне, «которому не хватило сил противостоять». Исследуя зазор между жанрами (то ли мемуары, то ли реалистическое повествование), Анна Степанская искусно сплетает частное и повсеместное, повседневное и возвышенное. Сквозь схожие судьбы героев проступают приметы тяжеловесной эпохи, и рецепты, как совладать с ней, в книге не предлагаются. Как и в обычной жизни.

Автор: Александра Гусева

http://chitaem-vmeste.ru/